Немезида: От полуночи до часа кошмаров - Страница 63

— Да что это еще за безумие? — спросил Карл.

— Да, я тоже спрашиваю себя об этом, — задумчиво проговорил Стефан, но при этих словах он так многозначительно смотрел на Карла, и голос его стал значительно строже. Даже в таком бледно-желтом, слабом свете масляной лампы было заметно, что лицо Карла побледнело еще больше.

Напрасно Стефан ждал ответа, через мгновение он пожал плечами и, не говоря больше ни слова, подошел ко мне. Пока я пытался сдвинуть стеллажи в одиночку, мне не удавалось, но вдвоем мы без особого труда отодвинули их в сторону, что оказалось неудивительным. Оказывается, стеллажи вовсе не были такими стационарными, как казалось, а передвигались на множестве вделанных в днище колесных опорах, которые, кстати, были довольно хорошо смазаны маслом. За ними мы увидели довольно крепкую на вид металлическую дверь, которая была еще дополнительно обита железными планками и заперта на модный цилиндрический замок.

— Дайте отгадаю, — не скрывая своего раздражения, обратился я к Карлу. — Эту дверь вы видите впервые, не так ли? А также не имеете ни малейшего понятия, что находится за ней.

— Совершенно верно, — с вызовом ответил Карл. Выражение его лица было олицетворением нечистой совести. — Никогда раньше я ее не видел.

Стефан многозначительно закатил глаза, но воздержался от комментариев, опустился вместо этого на корточки и обследовал кончиками пальцев следы царапин, которые оставили на полу металлические колеса стеллажей. Некоторые из них были свежими, но далеко не все. Стеллажи часто отодвигались.

— И, разумеется, у вас нет ключа от этой двери, — предположил я.

— Разумеется, нет, — с таким же вызовом ответил Карл. — Как я уже говорил, я вижу эту дверь в первый раз.

Его голос был поразительно спокойным, но его глаза бегали туда-сюда, словно глаза затравленного зверя. Я инстинктивно напрягся, чтобы преградить ему дорогу, если он попытается сбежать. Он выглядел так, как будто он вот-вот это сделает.

— Должно быть, это были рабочие, которые делали ремонт, — сказал он. — Они…

Стефан молча встал и одним очень точно рассчитанным, хотя с виду почти неторопливым шагом оказался возле Карла и засунул руку в карман его брюк. Карл протестовал во все горло и даже попытался оттолкнуть его руку в сторону, но Стефан не обратил на это никакого внимания. Когда он вынул руку из кармана штанов Карла, он держал увесистую связку, на которой было как минимум две дюжины ключей. Большинство из них были старинными и заржавленными, такие старинные большие ключи с выдающимися бородками, но среди них были два совершенно новых, модных ключа, из блестящего золотистого металла, в этот раз наша взяла.

Практически первый же ключ, который я испробовал, подошел. С негромким щелчком рычаг открылся.

— А поскольку вы ее ни разу не видели, излишне упоминать, что вы ее еще ни разу не открывали, — проговорил Стефан таким тоном, который был так же сух, как песок пустыни на палящем солнце. — Ничего, если мы там найдем вашу персональную сумочку агитатора или вашу подлинную налоговую декларацию?

Карл угрюмо глянул на него и плотно поджал губы. Стефан одарил его недоброжелательным и одновременно презрительным взглядом, затем подошел к двери и размашистым демонстративным движением распахнул ее. Хотя внешне она выглядела массивной и тяжелой, она открылась с такой легкостью, что он чуть не потерял равновесие, и я с трудом подавил злорадную усмешку. Вместо этого я ударом подпихнул Карла к двери, чтобы он первым вошел в нее, не то он, оказавшись в хвосте, мог предпринять попытку побега или сотворить бы еще какую-нибудь глупость. Я был весьма далек от того, чтобы слепо ему доверять.

В отличие от предыдущих подвалов (где, как я теперь предполагал, Карл намеренно вывел из строя лампы), здесь работало электрическое освещение. Помещение освещала болтающаяся под потолком электрическая лампочка без абажура. В комнате стояла парта, на ней лежали пластиковый скоросшиватель и старый кинжал с коричневой деревянной ручкой и металлическими ножнами. Вдоль стены аккуратным рядком стояли различные рабочие инструменты: кувалда, кирка, лопата и всякое другое. Рядом с инструментом стояли на полу два современных переносных прожектора, которые обычно применяются на стройках.

— Смотри-ка! — пробормотал я и бросил на Цербера, который забился в дальний угол комнаты, ядовитый взгляд. Я вынул кинжал из ножен. ЛУЧШЕ БЫТЬ, ЧЕМ КАЗАТЬСЯ — большими буквами было выгравировано на клинке. Нож неожиданно для меня оказался очень тяжелым и на ощупь показался мне — о, ужас! — знакомым.

— Жутко, — проговорила Мария. При этом мне почему-то казалось, что из нас она чувствует себя здесь, внизу, под землей, лучше всех. Как будто она все время только и делала, что искала какие-то дыры в полу, через которые можно выбраться из уютного погребка, бункера или канализационного канала.

— Ты права, — добавила Юдифь. — Но это нам все равно ничего не дает. Мне кажется, я здесь единственная, кто еще не забыл, зачем, собственно, мы сюда забрались, вам не кажется?

Я посмотрел на нее с некоторым ощущением вины. Если честно отвечать на ее вопрос, то я бы сказал «да», и мне стало очень стыдно, когда я подумал о фон Туне, который, возможно, лежит от нас всего в паре шагов и, может быть, именно в этот момент умирает, а мы тут разыгрываем Индиану Джонса. И все же я посмотрел на Юдифь лишь слегка смущенно, но не сдвинулся с места.

— Можно мне посмотреть?

Я испуганно вздрогнул и уставился на Марию бессмысленным взглядом. Она вытянула вперед руку и кивала головой, показывая в направлении ножа, причем я поймал себя в этот миг на мысли, что я ни в коем случае ни за что не хочу отдавать ей этот нож. Это была совершенно безумная мысль, инстинктивным движением я отшатнулся от Марии и, как будто этого было недостаточно, прижал античное оружие к груди, словно Голум, который наконец обрел свое сокровище.